Казалось бы, широк Енисей, плыви раздольно. Но не так все просто. Выше Красноярска – мешают плотины  электростанций – Красноярской и  Саяно-Шушенской. Но есть препятствия и ниже. Главное из них – Казачинский порог. Берега реки здесь сжимаются, ширина судового хода уменьшается до 70 метров, вода начинает бурлить как в кипящем котле, течение ускоряется до 20 километров в час - и так на протяжении семи километров. Причина – каменные гребни, перегораживающие русло. Взорвать их нельзя - они создают естественный подпор воды, без них Енисей выше по течению обмелеет, судоходство прекратится.

Пройти вверх самостоятельно могут лишь суда, собственная скорость которых значительно больше скорости течения. К тому же важна маневренность – фарватер узкий и мелкий, местами от киля до скального дна всего 30 сантиметров.

Когда-то Казачинский порог был неодолимой преградой. Именно поэтому расцвел купеческий город Енисейск – он ниже по течению. Потом на помощь пришли бурлаки. В XX веке их сменил туер – особый вид буксира. Он, как фуникулер, движется по цепи или стальному тросу, проложенному на дне реки. Когда-то туаж – так, от французского слова  называется эта буксировка – был весьма популярен. На Верхней Волге и Шексне в XIX веке ходили полтора десятка туеров, для них на дне была уложена цепь длиной почти в 400 километров. Использовались туера на Сене и Миссисипи.

Сегодня туер «Енисей» - последний и единственный в мире. На Казачинском пороге он трудится с 1964 года, и замены пока не предвидится. За навигацию он проводит почти полтысячи судов – сухогрузов и пассажирских. Встречает их в нижнем створе, берет на короткий буксир, и мощная дизель-электрическая судовая машина начинает наматывать трос на барабан. Через семь километров течение успокаивается, и, дав традиционный гудок, экипаж туера – а он  постоянный уже много лет – прощается, чтобы спуститься за следующим судном, ждущим проводки.

 Фото автора